Грузия оказалась в глубоком многостороннем кризисе. Ситуация в любой момент может взорваться либо новой революцией, либо иным способом смены власти. А опыта в этом деле за 30 лет независимости страна накопила немало.
Если события в соседней Армении достигли точки кипения после поражения в карабахской войне, то кризис в Грузии вызревал еще с парламентских выборов 2020 года. Сейчас ситуация накалилась до предела и грозит обернуться новой попыткой переворота.
Кризис в стране охватил практически все сферы государственной жизни. В условиях пандемии и длительного локдауна грузинская экономика зафиксировала резкий спад (по предварительным данным, ВВП в прошлом году сократился на 6,1%).
На оказание поддержки населению и борьбу с COVID-19 правительство получило от доноров из ЕС кредиты на сумму до 3,5 млрд долларов. Но, как утверждает подсчитавшая расходы оппозиция, на помощь людям и бизнесу было затрачено от силы около четверти полученной суммы. Куда ушло остальное, увеличившее внешний долг Грузии до критической отметки в почти 60% от ВВП, неизвестно. Оппоненты предполагают, что в карманы тех, кто у власти.
Но самый главный кризис наблюдается на политической арене страны. Создан он во многом искусственно и имеет свою предысторию.
В течение 30 лет независимости Грузии ни одна политическая сила не правила более двух сроков подряд. Звиада Гамсахурдия и его круглый стол свергли уже через год после прихода к власти в результате гражданской войны. Эдуарда Шеварднадзе вынудили уйти в отставку творцы событий 2003 года, получивших название "революция роз". Партия "Единое национальное движение" Михаила Саакашвили уступила бразды правления коалиции "Грузинская мечта" Бидзины Иванишвили по итогам выборов 2012-го.
"Грузинская мечта" выбилась из общего русла, по результатам выборов 2020 года в третий раз завоевав право на формирование правительства. В избранный 31 октября парламент прошли девять политических партий, но сначала места в законодательном органе заняли 90 депутатов от правящей партии. Оппозиция тут же объявила выборы сфальсифицированными и начала акции протеста.
Позднее "Грузинской мечте" удалось переубедить несколько представителей оппозиции, и места в парламенте заняли сначала четыре депутата по спискам "Альянса патриотов Грузии", отмежевавшиеся от протеста и создавшие новую партию "Европейские социалисты". Затем еще два мандата освоили лидеры движения "Граждане".
Несмотря на такой расклад, грузинский парламент продолжает считаться "однопартийным", а оппозиция во главе с "Единым национальным движением" не теряет надежд на реализацию очередной революции либо на поддержку Запада в проведении досрочных парламентских выборов.
Для реализации своих планов оппозиция обратилась к излюбленному методу информационной войны. Субботним вечером 6 марта медиа-пространство Грузии взорвалось новой "сенсацией". Оппозиционный телеканал "ТВ Пирвели" опубликовал "скандальные аудиозаписи" телефонных переговоров сына учредителя "Грузинской мечты" Бидзины Иванишвили Беры Иванишвили с премьер-министром Ираклием Гарибашвили и начальником службы госохраны Анзором Чубинидзе.
Сообщалось, что Бера Иванишвили якобы заказывал чиновникам расправу над оскорбившими его в соцсетях пользователями. И посыпались обвинения оппозиции: нынешняя власть коррумпирована, единственный выход - отставка правительства и досрочные выборы.
Оправдываться в правящей партии начали еще когда появился первый анонс "сенсации". Заявили, что записи хранились в запасниках экс-президента Михаила Саакашвили и были сделаны еще при его правлении, когда все в стране тотально прослушивалось. Затем, после срочного заседания политсовета, один из лидеров правящей партии Мамука Мдинарадзе заявил, что оппозиция по заказу Саакашвили смонтировала отрывки из бесед Беры Иванишвили 2010-2011 годов, когда "Грузинской мечты" еще не было, а Гарибашвили и Чубинидзе никто не знал. Все это назвали подтверждением деструктивности оппозиции и пообещали расследовать инцидент.
Отметим, что информационные войны давно стали орудием политической борьбы в Грузии. Широко использовало эти методы пришедшее к власти в результате революции "Единое национальное движение" Саакашвили. Впрочем, это определило и судьбу ЕНД: обнародованные перед выборами 2012 года кадры пыток заключенных в грузинских тюрьмах возмутили и местное, и мировое сообщество, и победа досталась "Грузинской мечте". Затем война обострялась перед каждыми выборами: власть пыталась напомнить избирателям о преступности режима Саакашвили, а оппозиция убеждала их в коррумпированности правящей партии.
Все восемь с лишним лет правления "Грузинской мечты" прошли в атмосфере жесткого политического противостояния, в котором оппоненты власти получали значительную поддержку от влиятельных партнеров на Западе.
Кульминация произошла в июне 2019 года, когда в Грузию для участия в сессии Межпарламентской ассамблеи православия прибыл депутат Госдумы России Сергей Гаврилов. В ранге председателя МАП он занял предложенное ему кресло спикера грузинского парламента, но вскоре после начала заседания был изгнан оппозиционными депутатами. К парламенту тут же созвали возмущенных соратников и предприняли попытку захвата здания, которая закончилась разгоном протеста. Но на этом митинги не закончились.
Для снижения накала страстей вмешались руководитель представительства ЕС в Грузии Карл Харцель и новоназначенный посол США в Грузии Келли Дегнан. Они усадили власть и оппозицию за стол переговоров, которые завершились подписанием соглашения об изменении конституции. На основании перекроенного основного закона и прошли парламентские выборы 2020 года.
Новая волна протестов охватила Грузию после ареста председателя ЕНД Ники Мелии, обвиняемого в организации штурма парламента в июне 2019-го. Вопрос ареста Мелии, на чем настаивала прокуратура, стал причиной отставки премьера Грузии Георгия Гахарии. Но пришедший ему на смену Ираклий Гарибашвили почти сразу привел в исполнение решение суда о заключении Мелии под стражу.
На фоне возобновившихся протестов встречу лидеров оппозиции с премьером Грузии устроил неожиданно прибывший в Тбилиси 28 февраля председатель Евросовета Шарль Мишель. Правда, стороны своих позиций не изменили.
Еще одну попытку разрешения конфликта предпринял личный представитель Шарля Мишеля Кристиан Даниэльсон, прибывший в Грузию 12 марта. Он встретился и с лидерами оппозиционных партий, и с представителями правящей "Грузинской мечты". Как сообщил председатель парламента Грузии Арчил Талаквадзе, к соглашению пока не пришли, но после визита премьера Гарибашвили в Брюссель, который ожидается на следующей неделе, переговоры будут продолжены. Сам Даниэльсон по окончании встреч заявил, что останется в Тбилиси и продолжит диалог с противостоящими сторонами. Он не исключил, что компромисс будет найден.
На фоне активизации европолитиков аналитики предположили, что Запад пытается за счет Грузии освоиться в новой реальности, возникшей на Кавказе после окончания войны в Карабахе, и упрочить позиции в стране, все еще не отказавшейся от перспективы евроатлантической интеграции.
Хотя стоит отметить, что в отсутствие сильной поддержки европейских и американских партнеров даже "прозападная" грузинская оппозиция стала высказывать недоверие в адрес западных институтов или политиков. Но и поворачиваться лицом к России ни власть, ни ее оппоненты пока не готовы.
После войны в Карабахе, когда в регионе упрочились позиции, с одной стороны, "стратегического партнера" Грузии - Турции, с другой, "стратегического противника" - России, официальный Тбилиси в принципе впал в растерянность. Потом лидеры Азербайджана и Турции инициировали новый формат регионального сотрудничества - "платформа шести", одобренный Ираном и Россией и априори включивший охваченные кризисом Грузию и Армению.
Первая реакция Тбилиси на "платформу шести" была негативной: в одном объединении с Россией до "деоккупации территорий" участвовать не будем. Но после визита главы МИД Грузии Давида Залкалиани в Турцию риторика смягчилась. Аналитики предположили, что Залкалиани специально был откомандирован в Анкару, чтобы упрочить место Грузии в новом формате и вернуть стране утраченные функции регионального транзитного центра.
Возможно, потом новому формату найдут удобное объяснение. Но открыто говорить об участии в совместных с Россией проектах на фоне политических баталий власти пока не решаются.
